А это, согласитесь, проливает совсем иной свет на ненависть Достоевского к мировым жидоплутократам...
Тем самым несколько смутная картина экономических воззрений Достоевского, которые левый Карпи местами замыливает, сложилась картина вполне ясная и цельная. Свой взгляд на взаимоотношения русских с мировой финансовой олигархией Достоевский законченно выразил в "Крокодиле".
Текст очень ложится в тему противостояния Греции и мирового финансового спрута.
(Кстати, в оформлении - отличная заготовка для русских денег. Заменить США на Россию и вперед.).
ДОСТОЕВСКИЙ И ДЕНЬГИ
Финансы, как сила глобальная и в этом смысле принципиально не русская, враждебная русским интересам, выступает здесь как способ мести русским за то, что они позволили себе руководствоваться идеальным мотивом — национальным, славянским, православным. Все околичные рассуждения Достоевского, когда он заговаривает о посторонних предметах, а потом иронически просит прощения за отход от темы финансов, сводятся к одному: в мировой олигархии никакая Россия, никакой русский народ, никакие национальные интересы невозможны. Система структурирована так, что русские в нем могут только подвергаться перевариванию, а не переваривать самим. «Проглотившее существо либеральнее проглоченного», — чудесная формулировка, не вошедшая в основной текст «Крокодила».
***
В 1860 году терпит крах банкирский дом Штиглица, бывший в николаевскую и начале александровской эпохи стержнем российских финансов. Штиглиц едва ли не самовольно диктовал котировки на бирже, определял ситуацию с внешними займами России, ухитрившись даже в Крымскую войну оформить для Николая I заем под низкий процент.
Однако с конца 1850-х министерство финансов во главе с либералом Княжевичем начинает атаку на Штиглица в союзе с банковским домом Ротшильдов. Государство заключает заем через Ротшильдов минуя Штиглица. Но из 6 млн фунтов стерлингов суммы займа российское правительство получает меньше 4 млн. Ротшильды поступили с Романовыми как обычные финансовые аферисты.
Это способствовало восстановлению престижа Штиглица. Вместо закрытого частного банка он возглавляет Государственный банк Российской Империи. Впрочем, теперь он действует скорее как вассал Ротшильдов, не пытаясь даже противоречить их интересам. В этом качестве он вместе со сменившим либералов министром финансов Рейтерном участвует в попытке восстановления в России золотого стандарта. В 1862 году Госбанк занимает у всё тех же Ротшильдов 15 млн фунтов стерлингов, и в России вводится свободный обмен кредитных билетов на золото.
Однако — вот незадача — именно в этот момент начинается польское восстание, подогреваемое Англией и Францией, эти державы угрожают России войной. Правительство вынуждено идти на огромные расходы, чтобы подавить восстание, и должно готовиться к кажущейся неминуемой новой войне за Польшу. Всё это чудовищно дестабилизирует российские финансы: все попытки правительства поддержать курс ведут лишь к чудовищному дефициту и окончательному валютному краху 5 ноября 1863 года.
***
Сам проглоченный Иван Матвеевич ощущает себя великим социальным мыслителем и торопится донести до человечества свои прогрессивные идеи. При этом более всего его тревожит, что он одет в русское платье, которое может не выдержать переваривания крокодилом. То ли дело английское сукно! А значит, для удобнейшего нахождения в крокодиле нужно снизить тарифы для изделий английской промышленности.
«— Одно только соображение несколько смущает меня: так как я одет в сукно, а на ногах у меня сапоги, то крокодил, очевидно, меня не может переварить. Сверх того, я живой и потому сопротивляюсь переварению меня всею моею волею, ибо понятно, что не хочу обратиться в то, во что обращается всякая пища, так как это было бы слишком для меня унизительно.
Но боюсь одного: в тысячелетний срок сукно сюртука моего, к несчастью русского изделия, может истлеть, и тогда я, оставшись без одежды, несмотря на все мое негодование, начну, пожалуй, и перевариваться; и хоть днем я этого ни за что не допущу и не позволю, но по ночам, во сне, когда воля отлетает от человека, меня может постичь самая унизительная участь какого-нибудь картофеля, блинов или телятины. Такая идея приводит меня в бешенство.
Уже по одной этой причине надо бы изменить тариф и поощрять привоз сукон английских, которые крепче, а следственно, и дольше будут сопротивляться природе, в случае если попадешь в крокодила.
***
Русская Азия — как Русская Америка. Заметим, что в конце XIX — начале XX века русская экономика шла именно этим маршрутом. …Транссиб, который открыл доступ к богатству Сибирской Азии. Турксиб, который из-за советской национальной политики не смог помочь русским в полной мере использовать богатства Азии Центральной. Извлеченные как раз по английской методе богатства сибирских недр — нефть, газ, металлы — это был ровно тот козырь, который позволил России в конечном счете хотя бы отчасти сравняться в могуществе с Европой, а русскому человеку в его 150-миллионной массе — зажить некоторым подобием достойной мысли. Козырь этот использован был не полностью: как из-за скатывания в итоге в революционный социалистический проект, которому как мог противостоял Достоевский, так и из-за нового тура повязывания финансовой мировой плутократией.
Характерно, кстати, что, говоря об Азии, Достоевский ни в коем случае не имеет в виду культурного и этнического обазиачивания. В этом смысле его логика прямо противоположна евразийской. Он говорит об утверждении русского народа в пространстве Азии. «Где в Азии поселится „урус“, там сейчас становится земля русскою. Создалась бы Россия новая, которая и старую бы возродила и воскресила со временем и ей же пути ее разъяснила». Записывать Достоевского в сторонники нерушимого блока евразийских трудящихся было бы огромной ошибкой.
http://sputnikipogrom.com/philosophy/39653/dostoevsky-money/